Рай'ги,
я неприлично затянул с исполнением обещанного.
и потому вручаю лишь сейчас, из рук в руки
СКАЗКА ДЛЯ РАЙ'ГИПятнадцатилетие стало для Принцессы точкой отсчета, исполненной глубокого сакрального смысла.
Во-первых, как известно, ежели в ранимые четырнадцать принцесса не изведала подъемов и спадов первой влюбленности, на сказочном принце можно было ставить крест – на веки вечные, а принцы волновали ее изящную головку чуть менее назойливых соек, горланящих поутру.
Во-вторых, скоропостижно скончался старый король. Придворные шептались об отравленном кинжале, а некоторые даже видели его в руках Принцессы, но она была любящей дочерью и никогда бы не преступила волю отца.
Третий же пункт гласил, что с финансами дело в казне обстояло худо, налогов не платили, армию содержать было не на что – и изыскивать средства предстояло ей слабосильной.
И наконец, поздним, пропитанном сиреневыми сумерками вечером, ей подарили Дракона.
Тот обещал вырасти в прекрасного зверя золотисто-красноватых сполохов, но у нее в уме шел подсчет требуемых на пропитание голов скота, стройки стойла, найма уборщика и ветеринара – и радости не оставалось. Ни капли. А Дракон сочувствующе глядел на нее карими зенками и что-то мурлыкал в подол. Она устало потрепала его по загривку, отчего мурчание приобрело сходство с бурлением варева в котле алхимика, который никто не спешил снять с огня. Она отняла руку. Перед глазами вставал образ виноватой зверюшки и дотлевающей рядышком Принцессы: мало ли, как выразится драконья радость.
Но в карих глазах было столько печали, что, обернувшись на подарочек, Принцесса клятвенно пообещала выкраивать из королевского расписания столько минут, сколько сможет, дабы побаловать Дракона вниманием.
Обещания она исполняла. Безукоризненно.
Когда, спустя пару месяцев, она пообещала послу Восточного халифата взять их территорию вплоть до выхода к океану, если те не уведут полки с исконно ее земель, посол усомнился. Халиф тоже усомнился, в конце концов, армии нужно платить. Но границу после маленькой победоносной войны перечерчивали.
Противник не ожидал появления огневой мощи, обстреливающей позиции с высоты драконьего полета. Что ни говори, а у фей-крестных и эльфов-«крестных отцов» стоило было учиться искусству подбора подарков. Принцесса было задумывалась, каким образом ей в крестные достался эльф с замашками мафиози, но бурная молодость отца заставляла предполагать нечто рискованное и самую малость развратное – потому задумчивость была редка.
Как обещалось, визиты Принцессы в драконье стойло были регулярны, как бой швейцарских часов. Продолжительность их регулировке не подчинялась, что доводило до слез королевского церемониймейстера, но сияющая улыбка, расцветавшая на царственном лице после таких встреч, всегда выигрывала.
Дракоша рос, достигая в размахе крыл десятка метров, безумно радовался хозяйским шагами выполнял любую просьбу, сорвавшуюся с нежных губ, аки ретивый ухажер. Он был мил. Окажись он зачарованным принцем, она бы не расстроилась.
В шутку она пару раз целовала его в чешуйчатую морду, и знала точно, что никаких заклятий на рыжеватом чуде не лежало. А вот хвостом от такого внимания он бил занятно. С воодушевлением.
Жизнь текла. Месяцы складывались в года, ВВП росло как на дрожжах, регулярная армия добросовестно несла службу. Принцесса старилась.
Без любви романтической, но с любовью всенародной.
А в одну прекрасную ночь она умерла, и в ее седых волосах запутались звезды драконьих слез. И ни один самый верный слуга не посмел бы отнять у Дракона ту, что принадлежала ему в смерти по праву, как в жизни ему принадлежали ее тепло и доверчивый, смягчающий острые черты лица, взгляд.
Утром он улетел с нею в горы, сжимая в когтях безжизненное тело.
Похорон не было, и потому одно из мест в королевском склепе пустует.
А еще говорят, что иной раз, присмотревшись, над пиками гор можно разглядеть парящий силуэт с девичьей фигуркой на спине.
я неприлично затянул с исполнением обещанного.
и потому вручаю лишь сейчас, из рук в руки
СКАЗКА ДЛЯ РАЙ'ГИПятнадцатилетие стало для Принцессы точкой отсчета, исполненной глубокого сакрального смысла.
Во-первых, как известно, ежели в ранимые четырнадцать принцесса не изведала подъемов и спадов первой влюбленности, на сказочном принце можно было ставить крест – на веки вечные, а принцы волновали ее изящную головку чуть менее назойливых соек, горланящих поутру.
Во-вторых, скоропостижно скончался старый король. Придворные шептались об отравленном кинжале, а некоторые даже видели его в руках Принцессы, но она была любящей дочерью и никогда бы не преступила волю отца.
Третий же пункт гласил, что с финансами дело в казне обстояло худо, налогов не платили, армию содержать было не на что – и изыскивать средства предстояло ей слабосильной.
И наконец, поздним, пропитанном сиреневыми сумерками вечером, ей подарили Дракона.
Тот обещал вырасти в прекрасного зверя золотисто-красноватых сполохов, но у нее в уме шел подсчет требуемых на пропитание голов скота, стройки стойла, найма уборщика и ветеринара – и радости не оставалось. Ни капли. А Дракон сочувствующе глядел на нее карими зенками и что-то мурлыкал в подол. Она устало потрепала его по загривку, отчего мурчание приобрело сходство с бурлением варева в котле алхимика, который никто не спешил снять с огня. Она отняла руку. Перед глазами вставал образ виноватой зверюшки и дотлевающей рядышком Принцессы: мало ли, как выразится драконья радость.
Но в карих глазах было столько печали, что, обернувшись на подарочек, Принцесса клятвенно пообещала выкраивать из королевского расписания столько минут, сколько сможет, дабы побаловать Дракона вниманием.
Обещания она исполняла. Безукоризненно.
Когда, спустя пару месяцев, она пообещала послу Восточного халифата взять их территорию вплоть до выхода к океану, если те не уведут полки с исконно ее земель, посол усомнился. Халиф тоже усомнился, в конце концов, армии нужно платить. Но границу после маленькой победоносной войны перечерчивали.
Противник не ожидал появления огневой мощи, обстреливающей позиции с высоты драконьего полета. Что ни говори, а у фей-крестных и эльфов-«крестных отцов» стоило было учиться искусству подбора подарков. Принцесса было задумывалась, каким образом ей в крестные достался эльф с замашками мафиози, но бурная молодость отца заставляла предполагать нечто рискованное и самую малость развратное – потому задумчивость была редка.
Как обещалось, визиты Принцессы в драконье стойло были регулярны, как бой швейцарских часов. Продолжительность их регулировке не подчинялась, что доводило до слез королевского церемониймейстера, но сияющая улыбка, расцветавшая на царственном лице после таких встреч, всегда выигрывала.
Дракоша рос, достигая в размахе крыл десятка метров, безумно радовался хозяйским шагами выполнял любую просьбу, сорвавшуюся с нежных губ, аки ретивый ухажер. Он был мил. Окажись он зачарованным принцем, она бы не расстроилась.
В шутку она пару раз целовала его в чешуйчатую морду, и знала точно, что никаких заклятий на рыжеватом чуде не лежало. А вот хвостом от такого внимания он бил занятно. С воодушевлением.
Жизнь текла. Месяцы складывались в года, ВВП росло как на дрожжах, регулярная армия добросовестно несла службу. Принцесса старилась.
Без любви романтической, но с любовью всенародной.
А в одну прекрасную ночь она умерла, и в ее седых волосах запутались звезды драконьих слез. И ни один самый верный слуга не посмел бы отнять у Дракона ту, что принадлежала ему в смерти по праву, как в жизни ему принадлежали ее тепло и доверчивый, смягчающий острые черты лица, взгляд.
Утром он улетел с нею в горы, сжимая в когтях безжизненное тело.
Похорон не было, и потому одно из мест в королевском склепе пустует.
А еще говорят, что иной раз, присмотревшись, над пиками гор можно разглядеть парящий силуэт с девичьей фигуркой на спине.
-
-
04.04.2010 в 07:28-
-
04.04.2010 в 09:49-
-
04.04.2010 в 18:35